Элли
Выросла Элли. По-прежнему мало лет главным дорогам, весёлым ковбойским смерчам. Кто-то отчаялся, кто-то торгует мерчем. Кто-то пытается в мире оставить след. Элли смешно, потому что закон таков: пишутся сказки, волшебницы не взрослеют. Лает Тотошка на тень в глубине аллеи. Элли готовит варенье из лепестков.
Элли, конечно, печалиться не с руки. Время шуршит, словно фантик от карамели. Просто Канзас — он везде, где захочет Элли, если в коробке заветные башмачки. Если все злые колдуньи побеждены или хотя бы им совестно стало, что ли. Нет выпускного для Элли в кирпичной школе, нет для зелёных дверей никакой стены.
Выросла Элли. Таскает колючий шарф и говорит: не сейчас, дорогая бездна. Милая Элли, твой Гудвин — ужасный бездарь, но у него на балконе воздушный шар, десятикратный бинокль и стая снов. Спится на маковом поле тепло и сладко. Вечность — к подкладке прилипшая мармеладка, впрочем, моя драгоценная, вкус не нов: прерии, красные песни индейских скал, чай, колокольчики звёзд, а ещё парсеки. Ходят по миру Железные Дровосеки, ходят Страшилы — соломенные войска и переходят какой-нибудь рубикон. Пусть неосознанно, сдуру, в режиме "авто".
Выросла Элли. На кухне готовит завтрак, смотрит на небо — а в небе летит фургон.
#svirel_poetry
